Текст с городского форума Ярославля. Увы читать его там очень неудобно - ибо размазан по здоровенной теме с неинтересным обсуждением.

Что касается правил фотографирования – по идее власти хотели бы, чтобы вообще никто ничего не снимал, но тогда уж точно к ним никто не приедет, поэтому разрешают снимать лишь определённые объекты и вещи. К ним гиды специально подводят «смотрите, как красиво, сфотографируйте это на память!», всё остальное снимать лучше бы не надо, но если уж сняли что-то нейтральное, хрен с ним. Нам сразу объявили, что категорически запрещено снимать военных, военные объекты (как будто мы знаем, какой объект военный, а какой нет, может быть вон там будка стоит для розлива пива, а на самом деле это радар), а также вообще всех людей без их согласия. Здания в теории можно снимать все, потому что все маршруты проложены исключительно по заведомо безопасным трассам – ничего лишнего иностранец не увидит. Даже если это в ущерб расстоянию, мы лучше проедем лишние десять километров по хорошей дороге (с точки зрения властей), но не увидим случайный покосившийся дом или космодром с готовящимся к пуску челноком, о котором никто до сих пор не знает. Именно поэтому мы ездили по столице по одним и тем же широким проспектам, где самые красивые дома. И именно поэтому всегда приходилось на местах отбегать чуть-чуть в сторону, чтобы увидеть что-нибудь интересненькое.

Фотографировать военных мы так же научились в первое же утро – делаешь вид, что снимаешь коллегу, а коллега стоит на фоне взвода ВМФ. Или же просто тривиально держишь фото внизу в руке, а он снимает чуть вверх. К цифровым технологиям принимающая сторона ещё не привыкла, поэтому просьбы удалить ту или иную фото находили в наших рядах бурное приветствие, о, типа круто, да, конечно, же , немедленно удалим, так и думали что снимок плохой, вот видите, исчезает он с экрана, всё, шайтан-экран, кручу-верчу, нет фото! Изредка Кенни мило интересовалась посмотреть «мальчики, что же вы такого интересного наснимали за день, можно глянуть», но и здесь нет препятствий начинающим фотолюбителям. Под конец поездки, убедившись в нашей светлой сущности и сверхспособностях в области удалений фотоснимков, наши гиды вообще забили на то, что мы снимаем и где.

От домика поехали в военный музей. Тогда я ещё яростно вперивался своими похотливыми детскими глазёнками в пхеньянский пейзаж, но поскольку нас всегда возили по одним и тем же улицам, скоро поднадоело, тем более, что пейзаж достаточно монотонен. Пхеньян город по годам старичок, а по постройкам молодой – а вот нечего было из дерева строить. Весь город был стёрт с лица земли американской авиацией в ходе корейской войны 1950-1953гг, и затем восстановлен на том же месте с нуля, хотя с таким же успехом можно было не убирать развалины а построить где угодно, но решили что мол тут энергетика, сердце страны, всё такое, поэтому хрен вам суки, Пхеньян будет стоять, в общем, хорошая философия, люблю такую.

И был построен в чистом поле идеальный коммунистический город, Москва со своими проспектами в принципе отдохнёт, потому что у строителей была цель побить Москву, и во многом это удалось. Проспекты – ещё шире, здания – ещё выше, ещё размашистее. Вообще, гигантизм – это бич любых коммуняк, но наложившись на азиатский менталитет, он вообще приобрёл катастрофические формы. Гигантские дворцы, гигантские площади, проспекты шириной с озеро средней руки. И везде – символизм, это проспект Молодости, этот Славы, этот Созидания, всё это естественно называется на местном просто по-страшному, ну а чисто пхеньянская фишка – это символизм в цифрах, мол, типа, этот проспект длинной ровно 1912 метров – в этом году чучхе стряслось. А расстояние от этого памятника до этого – это вот сумма времени чучхе и времени жизни великого вождя. А вот высота этой башни – это количество счастливых лет чучхе минус годы жизни сына великого дождя плюс дата победы над проклятыми империалистами.

В целом, одно слово, которое может охарактеризовать Пхеньян – ПРОСТОР. Везде очень много места. Многокилометровые проспекты, стадионы на сто тысяч, украсть, так миллион, ебать, так королеву. Восстановили и несколько памятников старой столицы – ворота древнего ПьонЯнга, они же оборонительные башни, ну в общем как обычно – деревяшечки, козырёчки загнутые. Но они просто потеряны на фоне триумфа советского строительного гения.

Самым ярким доказательством этого служит метро – две пересекающихся ветки, оно изначально строилось для того, чтобы по красоте переплюнуть московское. И вполне вероятно, ему это удалось, чего только стоят мозаики во все потолки и стены, которые может быть и незамысловаты идейно (колхозники топают на поля, интеллигенция яростно бежит рисовать чертежи), но зато очень красивы. Одни светильники, стилизованные под всполохи праздничного салюта чего стоят. Метро в основном неглубокого заложения, правда, вывод удалось сделать лишь на основании двух станций – больше никуда нельзя, только эти две станции показывают туристам, но судя по книжечке, урванной мною к концу поездки, другие их стоят.

Пусть и неглубоко, но эскалаторы всё равно присутствуют, и на них, и везде установлены репродукторы. Репродуктор – это вообще тотальная кндровская фишка – они натыканы просто везде, а где нет, там утром выгоняются авто с мегафонами, и практически постоянно по ентим самым репродукторам наяривают патриотические песни и марши, звук искуственно усиливается в часы пик, когда люди идут на работу и с работы, я один раз даже под него проснулся. Я вот всё думал, сильно ли заебало самих корейцев это песнопение, из раза в раз, из года в год одно и то же, но спросить всё как то не решался, да собственно, и не у кого было. Патриотические корейские песни очень ржачные, тяжело было сохранять серьёзные физии во время прослушивания, там всякие ся-ся-ся сю-сю-сю, но самим корейцам походу нравится, ещё бы – им то всё ясно как божий день, там всякие «утро красит нежным светом стены древнего кремля, просыпается с рассветом вся пхеньянская братва».

В метро достаточно много народу, хотя был и не час пик, оно и понятно, не все ведь могут поддерживать здоровье корейской нации и постоянно ходить пешком. Когда мы ехали по эскалатору вниз, я думал, что половина противоположного эскалатора, едущего нам навстречу, сейчас потеряет сознание, особенно детишки. Какие-то две девушки как повернули головы на 360 градусов, когда уезжали вверх, да так и остались. Ну а когда мы вошли в вагон, и как ни в чём не бывало расположились, то я думал, что всё, отсюда всех пассажиров вынесут только вперёд ногами. Вагоны симпатичные, двери открываются сами, ну и конечно, на стене портреты двух Кимов, очевидно, чтобы никто никогда не забывал, кто им метрополитен дал. Они мне очень напомнили иконки на торпедах наших дальнобоев. Надо бы реализовать идею и начать распространять иконки Кимов в Китае, думаю, оторвут с руками. Но самая сильная тема, что порадовала в пхеньянском метро – так это турникеты, они были аккурат по колено, мне кажется, их можно пнуть и они улетят, низко пошли, должно быть к дождю. Но для невысоких корейцев они – серьёзные препоны на пути к метросчастью.

Вылезли в районе вокзала – здесь было особенно многолюдно и здесь мы вызвали наибольший фурор. Вообще то фурор по-корейски - это уставиться всем зрителям одновременно, кто-то рты пооткрывал, кто-то брови приподнял, потом одуматься «как же я так? я же гражданин великой страны, что я так удивляюсь?!» и сделать вид что никого то тут и нет, можно начать читать газетку или просто тривиально начать анализировать узоры на полу. И дети, только детишки выдают всю мазу – они теребят взрослых, мол папа-папа, ну скажи, что это за уроды, ну скажииии, и не хотят анализировать узоры. Но из столпотворения у вокзала нас весьма профессионально выцепил наш майор, он же по совместительству водитель, и снова погрузил в родимую Тойоту – она как раз перебазировалась от одной станции метро к другой поверху.

Уже давным давно мы обращали внимание на совершенно сносящее крышу здание, видное практически из любой точки Пхеньяна – Джордж Лукас за него мне кажется душу бы заложил, чтобы там Звёздные Войны часть 58 снять. Это здание 105-этажной недостроенной гостиницы Рюгён, её начали строить, да лет 15 назад так и бросили, и кран, халявщики, оставили. Почему её перестали строить, никто не знает, возможно, включая самих строителей, большинство сходится на мнении, что у корейцев голимо кончились бабки, и только несчастные американцы предполагают, что это купол для ядерной шахты, и под этими стенами давным-давно происходит что-то корейско-нехорошее. И поэтому постоянно обнюхивают эту гостиницу всеми доступными им средствами. Судя по всему, её уже не достроить за сроком давности, и поэтому что сейчас делать с такой дурой не знает походу даже Великий Руководитель (это его официальный титул) Ким Чен Ир. А жаль, она была бы самой большой гостиницей в мире. Ну а сейчас она стоит, потихонечку становится символом Пхеньяна и потихонечку же продолжает нервировать янки, которые намедни предположили, что это учебная площадка по подготовке корейского спецназа для атаки на американские небоскрёбы.

Собственно, к ней то мы и приехали, сама она естественно огорожена, но нам и не сюда – нам в военный музей. Здесь нас встречала экскурсовод в военной форме, с палочкой-указочкой, я думаю, мечта любителей порнушки в униформе со всего мира, и провела по залам. Залы собственно были достаточно однообразны – реальная боевая техника времён корейской войны, кндровская – исключительно советская, ничего нового, всё знакомые лица, она идеально выкрашенная, свеженькая, даже корабли влезли, а вот американская вся мало того что облупленная, так ещё и раскорёженная, типа вот как мы их, вот, собак, вот так вот. Кучи трофейного американского оружия, собрано всё, вплоть до «вот ботинки, в которых сдался доблестной Корейской Народной Армии американский стервятник». Здесь же мы впервые услышали новую версию истории Корейской войны, причём, судя по всему, её придерживаются и наши весьма продвинутые и ушлые гиды. А если и не придерживаются, то не скажут об этом даже под пытками. Вот эта версия:

Был 1950 год и было хорошо. Дружелюбный корейский народ строил свою мирную жизнь, но не давал покоя ему (дружелюбному корейскому народу) мировой империализм. Он окопался в Южной Корее, и ничего мы не могли сделать, оставалось строить мирную жизнь в Северной. И однажды ночью, подло, американцы напали на нашу армию, но им удалось оттеснить её лишь на пару километров от границы, как Великий Вождь Товарищ Ким Ир Сен (к слову, это его официальный титул) дал приказ наступать, и повёл войска. Мы разгромили американцев в пух и прах, и выбили их из Кореи. Но война длилась слишком долго и Великий Вождь Товарищ Ким Ир Сен (в дальнейшем ВВТКИС) снисходительно заключил мир с американцами после их просьбы.

На скромный вопрос мой, мол, если Америка капитулировала, то мол почему до сих пор их войска в Южной Корее, гид загадочно замолчала и попросила обратить внимание на эту большую гору винтовок, которые мужественные солдаты КНА отобрали голыми руками у американского взвода.

А на самом деле было так: по итогам послевоенных соглашений Корейский полуостров делился на две части, на Севере была советская зона влияния, на юге американская, в общем то, так много где в мире было. ВВТКИС решил установить контроль над всем полуостровом, потому что на Севере кроме столицы ничего нет, одни горы, а на Юге много всего. Он получил добро от СССР и напал на южнокорейские части. Северокорейские части были круче южнокорейских, те были слабы и бежали сломя голову, до самого кончика полуострова, в районе города Пусан, где окопались и держались из последних сил, одновременно взывая к покровителю за океаном. Покровитель долго мял сиськи, пока наконец не решил – а хер с ним, пропади всё пропадом, все туда. И высадил под эгидой ООН на этот пятачок земли много-много своих солдат. Американские солдаты были круче северокорейских, поэтому быстро отжали их до старой границы и гораздо дальше. Настала очередь Севера взывать о помощи к покровителю, но тот не мог, потому что тогда вышло бы, что русские сражаются с американцами, а это была бы тотальная жесть и ахуй, и поэтому как обычно на помощь послали китайцев.

Официально китайцы воевать не могли, потому что тогда вышло бы, что Китай воюет с США, а это тоже плохо. И решили послать китайцев туда как добровольцев. Ну вот, однажды очередным туманным утром миллионы добровольцев хлынули на островок, оставшийся у северокорейцев. Миллионы китайских добровольцев оказались круче американских солдат, и быстренько отжали их до старой границы. Больше покровителей не осталось и высаживаться было некому. Поэтому на старой границе ещё помяли сиськи пару лет, положили пару сотен тысяч северокорейцев, южнокорейцев, американцев и китайских добровольцев, пока наконец не подумали, что всё это в общем и целом есть не очень хорошо, и заключили мир, а граница прошла по 38 параллели, где, собственно, и была до войны. Вот и всё, собственно, как говорится, вот такой вот хэппи-энд, проебались весь вик-энд.

Но этой истории северокорейское общество не знает. Оно знает ту, первую, где ВВТКИС крутой и где они крутые, и все довольные, ведь это хорошо – быть крутым. Поэтому мы не стали разочаровывать ни Кенни, ни, тем паче, музейного гида. Ведь пожалуй, всё таки хорошо, когда ты уверен, что всех победил.

В музее имеется несколько десятков диорам и панорам, я вот большой поклонник этих штучек, и лучшая, что я видел в своей жизни – находится там. Это была механизированная диорама, причем механизирована она была судя по всему лет сорок назад. Нас посадили втроём (Кенни всё это уже видела сто раз, её, наверное, саму заманало), в маленьком зальчике, выключили свет, и открыли шторы – ты как будто в театре. Включили русское сопровождение - голос такой махровой тётки, такая наверное в судах в 37ом году приказы зачитывала, из серии «скорее эту чёрную нечисть казнить, а чумные трупы, как падаль – зарыть»

Ну вот, сюжетец был простой – перевал в горах преодолевает колонна наших машин с оружием, оно очень нужно фронту, его там нет, вот-вот и всё пропало, но плохой и коварный враг любой ценой хочет помешать проехать колонне и бомбит, бомбит её. В общем, сюжет, известный всем. Всё это механизировано – то есть реально по горам ездят машинки, электричество, дымок запускается, в общем, имперский размах. Единственное, что сделано это по технологиям 60х, что прибавляет умиления и лёгкой ностальгии. Диктор зачитывает «и вот нашими мужественными зенитчиками воздушный пират сбит. Недолго охотился в нашем мирном небе проклятый стервятник», и оп-п – по тросику откуда-то сверху – трррррр – съезжает самолётик со звуком тииииииу и потом быдыщщ! - и электрическое пламя. Такой самолётик ещё было за счастье подбить в тирах моей юности, он всегда крайним справа был.

Диктор мочил такие коры, что я пять раз пожалел, что не записывал на диктофон. Но одну фразу мы запомнили все втроём, это был просто шедевр, там рассказывается про то, как империалистические хищники разрушили мост через речку и люди держали снизу руками брёвна, пока по ним ехали грузовики – корейцы ведь могут всё. Ну вот шедевром была фраза, дословно: «пусть тело превратится в сваи, если это снимет хоть малую часть забот с Великого Руководителя». Лёшенька немедленно возжелал выбить это в золоте с брюльянтами и повесить у себя в кабинете над головой, и подчинённым при каждом удобном случае показывать.

На этом наше посещение музея закончилось. Мы вышли из гигантского холла, провожаемые взглядом Великого Вождя Ким Ир Сена – там огромная картина во всю стену, он во главе, суть картины в том, что где бы в холле не стоял (не прятался) человек, то глаза Великого Вождя всегда смотрят прямо на него. Испепеляемые взглядом в спину, мы снова погрузились в наш волшебный автобус и поехали на реку Таэдон осматривать очередной факт унижения великими корейцами жалкой державки США – захваченный шпионский корабль «Пуэбло», что теперь стоит на вечном приколе посреди Пхеньяна как вневременной Триумф Корейской Воли.

Текст с городского форума Ярославля. Увы читать его там очень неудобно - ибо размазан по здоровенной теме с неинтересным обсуждением.